Эрих хартманн рост вес параметры

Битый туз Люфтваффе: действительно ли Эрих Харманн был самым результативным асом Второй мировой

Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.

Шаг в небо

Еще в юности Эрих влюбился в небо. Наверное, это передалось генетически: его мать Элизабет обожала авиацию, и сама было инструктором авиаклуба, совершив множество полетов на планерах. Она была первой наставницей для сына и привила ему любовь к авиации.

Навыки управления самолетом Эрих получил очень рано и уже в 14 лет получил лицензию на вождение планеров. Кроме того, в семье культивировались занятия спортом, и, тренируясь вместе с братом Альфредом, мальчик добился отличных результатов. В авиаклубе парень стал несомненным лидером, а многие сверстники даже пытались ему подражать. В начале 1940-го Хартманн принимает решение посвятить жизнь военной авиации и поступает на службу в воздушные силы Германии.

Курс летной подготовки он прошел экстерном, и уже в начале следующего года лихо осваивал Мессершмитты. Здесь молодому человеку опять повезло: его наставником был летчик-чемпион страны по пилотажу. Тренер сразу разглядел в добродушном парне будущего аса и весь свой бесценный опыт и мастерство передал Эриху. Он научил молодого летчика всем премудростям маневрирования и приемам пилотирования истребителей.

Осенью 1942 года Хартманн был командирован в особую эскадрилью, где непосредственными командирами Эриха были настоящие асы и ветераны авиации, на счету которых было множество побед. К тому же они довольно лояльно относились к молодому поколению, не позволяя в руководстве суровости и жестокости. Но воинская дисциплина в полку была идеальной, и летчики-новички боготворили своих отцов-командиров. Попади Хартманн в другое подразделение, неизвестно, как бы сложилась его военная карьера.

От «Буби» до аса

За свой веселый нрав и доброе отношение к окружающим Эрих получил прозвище “Буби”, что означает “малыш”, но это не мешало ему в бою быть непревзойденным противником. Он обладал талантом схватывать все на лету: как правильно выполнять уклоняющийся маневр, ведение огня с дальней дистанции, умение оценить ситуацию на расстоянии в считанные секунды. Хартманн не бросался на врага сломя голову, а всегда пытался застать его врасплох или выбрать уязвимый момент на крутом вираже. Он просто любил свое дело и никогда не переоценивал своих способностей. Сослуживцы отзывались о нем с уважением, и те, кто видел Эриха в бою, говорили, что в пилотаже соперников у него нет.

Вскоре Эрих научился снайперски сбивать штурмовики Ил-2, что можно было сделать лишь на низких высотах и целясь в масляный радиатор. Первый такой опыт чуть было не закончился для Хартманна трагически. Обломки сбитого им самолета накрыли его Мессер, и он чудом смог посадить его “на брюхо”. Время показало, что в таких случаях надо сразу уходить с линии боя. Всем нюансам военных маневров летчик научился в боях. И, как оказалось, практика была далека от теории.

Лавры побед и приписки

Вскоре Эрих потерпел крушение над нашей территорией и попал в плен. Ему удалось бежать, после чего фюрер лично вручил Хартманну Рыцарский крест. Всего за свою военную карьеру прославленный немецкий летчик одержал 352 воздушные победы.

Горечь поражения

Весной 1945-го Хартманн в составе своей летной группы попал в руки американцев и был передан в руки советского правосудия. Десять долгих лет Эрих провел в тюрьме в СССР, а затем был отправлен в Германию.

Он женился на любимой Урсуле, которая вновь вернула его к жизни. И даже вернулся в армию. Но постоянно спорил с командирами, неряшливо разбрасывал самолетики на аэродроме; дразнил начальство, называя генералов «напыщеными петухами», хотя сам приказал размалевать самолетики эскадры своими любимыми «черными тюльпанами» и устроил бар на базе эскадры. Командованию это не понравилось и в Эриха сняли с командования эскадрой и отправили на штабную работу.

Хартманн сначала очень переживал, но потом как-то успокоился. Послужил при штабе, выслужил хорошую пенсию и ушел в отставку. А там подтянулись американские журналисты. Хартманн дал несколько интервью и прекрасно заработал.

На семейном фронте также было все хорошо. Хороший дом, хорошая жена. Что еще нужно человеку, чтобы достойно встретить старость? И жили они долго и счастливо.
Умер лётчик-асс 20 сентября 1993.

Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:

Источник

Чем сильнее враг, тем ценнее из него пленник. Вот почему в лагерях Вологодчины так берегли. фашистских офицеров, среди которых был лучший ас в мировой истории Эрих Хартманн по кличке «Черт»

И чем дальше от нас та война, тем удивительнее открытия можно сделать.

«. Когда речка замерзала, лагерная элита каталась на льду, — писал о Грязовецком лагере для немецких военнопленных сидевший там майор Асси Ган. — Летом заключенные купались, когда хотели. На лугу за колючей проволокой находилось футбольное поле. В лагере имелась и вторая лужайка, где мы могли заниматься гимнастикой и легкой атлетикой. Весной, явно в пропагандистских целях, был открыт боулинг. Когда погода была хорошей, в березовой роще устраивались гулянья. По воскресеньям в кафе играл оркестр».

Курорт курортом, но пленные гитлеровцы почему-то собачатся.

«. Лагерь находится под управлением русской секретной полиции. Ей помогают немецкие предатели, — рассказывает в письме домой заключенный Эрих Хартманн. — Среди них один немецкий военный судья, который до судорог боится русских, но делает свое дело все-таки разумно. Остальные в основном политические свиньи и предатели. Они называют себя «Antifa». При пристальном рассмотрении они оказываются бывшими врачами СС, лидерами гитлерюгенда, командирами СА и тому подобной швалью. Я не знаю, что русские собираются с ними делать. Вчера они предали нас, а завтра предадут и новых хозяев. Таких людей нужно содержать в аду».

Хартманн Эрих Альфред. Родился в 1922 году в Германии. 18-летним призван на военную службу. В 1942 году произведен в офицеры военно-воздушных сил (люфтваффе). Сбил 352 самолета — советских и американских. Закончил войну

23-летним майором. Десять с половиной лет был в плену.

Эрих Хартманн. Ас в коротких штанишках

Впервые Эрих побывал в СССР еще ребенком, в конце 20-х. Семья пересекла Россию на поезде, возвращаясь в Германию из Китая, где Хартманн-старший работал врачом.

После возвращения домой экстравагантная фрау Хартманн первым делом купила. легкий двухместный самолет, приучив к небу и сыновей. Эрих дебютировал в качестве пилота в возрасте 8 (!) лет.

Неудивительно, что когда Германия начала войну, парень, успев хлебнуть нацистской пропаганды в гитлерюгенде, попросился в люфтваффе. В октябре 1942 года лейтенант Хартманн попал на Северный Кавказ в эскадру JG-52. 20-летнего новобранца, выглядевшего еще моложе своих лет, старшие товарищи тут же окрестили «Буби» (мальчик, малыш).

Эрих Хартманн был вспыльчивым и даже своих удивлял крайним презрением к русским, считая их тупыми. Но уже в первом бою наши подбили сопляка. Хартманн выжил чудом, сиганув с парашютом. В это трудно поверить, но, судя по мемуарам, тогда сослуживцы так объясняли лейтенанту, почему не надо пренебрегать противником: «Пойми, Буби, этого русского летчика родила красивая русская девушка, и он тоже имеет право жить и любить. «

Эрих Хартманн психовал, и в конце концов нервы у него сдали, пришлось даже уезжать домой. Но там ждал новый удар: отец заявил, что у Германии нет шансов на победу. Буби вернулся на фронт с желанием доказывать обратное.

Эрих Хартманн. «Черный дьявол юга»

Вообще, в люфтваффе был чрезвычайно высоким общий уровень летчиков. В одной только «рядовой» JG-52 служили Эрих Хартманн (352 сбитых самолета), Герхард Баркхорн (301), Герман Граф (212), Вильгельм Батц (237), Гюнтер Ралль (275) и еще уйма пилотов, имевших более ста побед.

Лучший советский ас Иван Кожедуб сбил 62 самолета. В чем был секрет немцев? Первое время у них были лучше самолеты. К появлению на фронте Эриха Хартманна истребители союзников не уступали германским, а к концу войны советские и американские машины превосходили основной истребитель фашистов — «Мессершмитт». Но немцы к тому же совершали больше вылетов и действовали как «свободные охотники», в то время как основной задачей наших истребителей, даже асов, были сопровождение «бомберов» и прикрытие с воздуха.

Добившись первых значительных успехов, летчик Буби чисто по-мальчишески нанес на свой «мессер» устрашающую раскраску — нос истребителя покрасил в черный цвет. Якобы поэтому, по данным британских историков, советские летчики прозвали его «Черным дьяволом юга». Честно говоря, сомнительно, что наши называли супостата столь метафорично. Наши источники сохранили прозаичные прозвища — «Черный» и «Черт».

За «Черным» тут же устроили охоту, назначив за его голову премию в 10 тысяч рублей. Приходилось все время удирать. Наигравшись в «крутого», Эрих Хартманн вернул самолету нормальный вид. Оставил лишь знак 9-й эскадрильи — пронзенное стрелой сердце, куда вписал имя невесты — Урсулы.

19 октября 1943 года Хартманн впервые попал в плен. Его самолет сбили зенитчики, Эрих чудом приземлился — прямо нашим в руки. Но уже на следующий день он был у своих! Притворившись тяжелораненым, обманул конвоиров и убежал. Правда, при переходе линии фронта беглеца едва не шлепнул немецкий часовой.

Впрочем, у нас воевали тоже не одни лишь новички после курсов. В разное время асам JG-52 противостояли легендарные Иван Кожедуб, Александр Покрышкин (59 побед), вологжанин Александр Клубов (50). Возможно, они тоже гоняли Хартманна. Ведь чтобы серьезно потрепать ушлого летуна (а Эрих 14 раз садился на «вынужденную»), нужно было быть мастером.

В августе 44-го Хартманна можно было официально назвать «врагом №1» советских летчиков — Буби сбил 300-й самолет. Так много не сбивал никто. В Германии же молодого капитана чествовали как национального героя. Гитлер вручил ему высшую воинскую награду — Бриллианты к Рыцарскому Кресту. А получив отпуск, Эрих женился на Урсуле Петч. Они признались друг другу в любви еще до войны. Ему тогда едва исполнилось 17 лет, а ей — 15.

Между тем во время взлета популярности Эриха немецкие части начали серьезно трепать, и в итоге вышвырнули из Крыма. Командование требовало объяснений, в т.ч. и от пилотов. И Хартманн в своих докладах начал жаловаться на суровые русские зимы и. наших летчиков. Мол, часто меняют тактику, придумывают всякие фокусы в небе.

«Диссидент» Эрих Хартманн

Он умудрился сбить наш истребитель Як-7 даже в день капитуляции Германии — 8 мая 1945 года. Это произошло неподалеку от чешского города Брно.

Приземлившись, прочел приказ командования: Эриху Хартманну и Герману Графу вылететь в Дортмунд и сдаться там англичанам. Остальным — дождаться советских войск и сдаться им. «Прятали» этих двоих не случайно: с «рекордсменами» наши давно хотели поквитаться.

Но знаменитости ослушались. Летчик Буби облил самолеты бензином и поджег. Асы присоединились к колонне, бредущей в чешский Писек. В пути их взяли в плен американские танкисты, передав потом советскому командованию. В октябре 45-го оба летчика оказались в Вологодской области — в особом лагере под Грязовцем. Хартманн пробудет здесь до октября 47-го.

Грязовецкий лагерь сперва показался ему курортом. Летчику Буби было с чем сравнивать: сначала он сидел в Кировской области — в лагере на торфяном болоте, где фрицы дохли как мухи.

У нас 23-летний майор Хартманн был частым гостем карцера — за демонстративное нежелание сотрудничать с властями. Он даже отказался подписывать протоколы, заполненные не на немецком: мол, не понимает. Хотя знал в совершенстве пять языков, в том числе — русский и китайский.

Правда, Хартманна едва не подкосил поступок его друга, учителя и командира Германа Графа — настоящей «иконы» люфтваффе. Граф вдруг объявил себя чуть ли не «лучшим другом СССР». Написал покаянное письмо, где изъявил желание. служить в Красной Армии. До такого анекдота, конечно, не дошло, но «срок» ему скостили.

Между тем Эрих стал едва ли не «вождем» местных «диссидентов». Глядя на парня, плюнувшего на скорое освобождение, даже пожилые генералы следовали его примеру.

Военный преступник Эрих Хартманн

Все голодают. Умывальников никаких, только деревянные корыта. Дистрофия — явление всеобщее. Мне кажется, что я усваиваю эту пищу неплохо, что и позволяет мне выдерживать и такую жизнь. Сейчас здесь зима. Грязная земля укрыта белым покрывалом, и вши и клопы стали нашими постоянными товарищами, они кишат сотнями и тысячами.

. В качестве германского героя я получаю со стороны русских относительно хорошее обращение. Однажды я попал на заседание «особого совещания», своего рода суд, но был освобожден от него, так как сразу попросил расстрелять меня. Им это не подошло.

. Я могу только надеяться, что все это скоро закончится, и мы снова увидим друг друга и обнимемся. А до того мне остается лишь солдатская поговорка: «Выстоять и победить». Мы снова встретимся и обнимемся, вместе мы будем счастливы. «

Это письмо — одно из редких, миновавших цензуру. Впрочем, и большинство посланий из дома не доходило: жена написала Эриху Хартманну 400 писем, он прочитал меньше сорока. О гибели сына — Петера Эриха, не дожившего и до трех лет, Хартманн узнал спустя год.

Пленные строили дома и дороги. Но и тут Хартманн отказался работать «на Советы» и трудился только на территории лагеря. Ссылался на международные конвенции, запрещающие эксплуатацию военнопленных, и распоряжение советского правительства, разрешавшее освобождать от работы старших офицеров вермахта и люфтваффе.

Любопытно, что и чекисты, в отличие от администрации лагеря, не хотели, чтобы Хартманн выходил на общие работы. МГБ опасалось, что их чересчур знаменитый подопечный будет дурно влиять на остальных немцев.

Как в воду глядели. В 1950 году, уже в лагере города Шахты Ростовской области, Хартманн возглавил бунт заключенных. Пленные изолировали администрацию и охрану, под шумок вырезали стукачей в своих рядах. Эрих по телефону начальника лагеря позвонил в штаб, в Ростов-на-Дону, и на чистом русском языке потребовал прислать международную комиссию. Прислали роту автоматчиков, которые в два счета подавили мятеж. Но это случилось много позже.

В череповецком же лагере упрямцу сулили то кнут, то пряник. Его не били, Боже упаси. Сам Хартманн впоследствии говорил, что за все годы плена только раз следователь ударил его в лицо.

В обмен на сотрудничество Эриху Хартманну предлагали пост в армии будущей ГДР. Ас отвечал, что если ему позволят выехать в Штутгарт, то дома с удовольствием рассмотрит эту идею. Наши, наверное, долго смеялись.

В качестве «кнута» готовились судить Хартманна как военного преступника. Тогда бы он утратил статус военнопленного, и никакие конвенции на него бы не распространялись. В итоге появилось три основных пункта обвинения: уничтожение 345 самолетов Красной Армии, пекарни под Смоленском и гибель более 700 мирных жителей, обстрелянных с воздуха возле Брянска.

С первым пунктом летчик согласился, другие же отверг как надуманные. Его часть не воевала в районе Смоленска и Брянска. Да и расстрелять разом семь сотен людей из пулеметов истребителя невозможно.

В декабре 1949 года состоялся суд. Эриха приговорили к 25 годам тюремного заключения. После вышеупомянутого мятежа в Шахтах дали еще 25-летний срок. Потом стали возить по всему Союзу: Новочеркасск — Асбест — Свердловск, снова Новочеркасск.

Тем временем мать и жена Эриха забрасывали наше правительство письмами с просьбами освободить его. Например, в 51-м году в послании Сталину Элизабет Хартманн пообещала, что добьется от сына клятвы никогда не участвовать в акциях против СССР и вести «совершенно мирный и нейтральный образ жизни».

Эрих Хартманн: Чужой среди своих?

Фрау Хартманн в 1954 году нашла отклик и в лице нового канцлера ФРГ Конрада Аденауэра. На следующий год, во время визита в Москву, Аденауэр потребовал от советского правительства скорейшего освобождения оставшихся немецких пленных. Новое советское правительство не стало осложнять отношения с набиравшей мощь ФРГ из-за каких-то чудом сохранившихся гитлеровцев и просьбу выполнило. Тем более, что взамен Западная Германия выделяла огромные товарные кредиты и финансовые займы. Можно заключить, что Хартманна выгодно обменяли.

Осенью 1955 года он вернулся домой. Обвенчался с Урсулой. Поскольку ничего не умел делать кроме как летать, принял предложение армии ФРГ и на время уехал в США, где инструктировал американских и немецких пилотов. В 1970 году, выйдя в отставку, увлекся автогонками, создал несколько летных школ для молодежи. Умер от воспаления легких в сентябре 1993 года.

И последнее. Знаменитый Эрих Хартманн вышел в отставку в скромном звании полковника. Скорее всего, потому, что даже во время службы в бундесвере публично выступал против. гонки воружений. Похоже, десять лет в наших лагерях не прошли для него даром.

«Как-то немцы сделали подкоп. «

Александра Паутова с 1945 года работала в Грязовецком лагере №150 цензором. Ее задача была — читать переводы писем заключенных.

Вот что рассказала нам Александра Михайловна: «В лагере находилось 5000 военнопленных, в основном офицеры, а охраняло их всего лишь 89 солдат. Среди заключенных других национальностей были и немцы. Они отличались особой общительностью, очень приветливые были, только и слышишь «фройляйн», «фройляйн». Но мы относились к этому осторожно, да и запрещено было слишком много с ними разговаривать. Как-то один из немцев спросил меня: «Могла бы русская девушка выйти замуж за немца?» Я ответила: «Только если она изменница Родины».

Заключенные сами обеспечивали себя дровами и продовольствием, сажали много картошки. Кормили их хорошо, как солдат. Представляете, как в военное и послевоенное время солдат кормили? Лучше всех в стране. А потом 12 немцев сделали подкоп у реки Нурма и сбежали. Их всех очень быстро поймали, кроме одного майора. Того нашли аж в Польше».

На вопрос, не помнит ли она заключенного по имени Эрих Хартманн, Александра Михайловна лишь махнула рукой: «Что вы! Их пять тысяч было, разве всех упомнишь. «.

В небольшом леске через поле от Корнильева до сих пор сохранилось запущенное кладбище, где хоронили немецких военнопленных. Однако, по словам Александры Михайловны, точное его местонахождение знает только она и еще одна женщина, также работавшая в лагере, — Антонина Тропынина. Теперь Антонина Борисовна уже очень пожилая и живет в Грязовце. К сожалению, из-за болезни Александра Михайловна не смогла меня проводить к немецкому погосту. Кстати, рядом с этим захоронением — финское кладбище, которое часто принимают за немецкое.

Источник

Эрих Хартманн – легенда люфтваффе

Немецкий ас Эрих Хартманн стал самым результативным летчиком не только времен Второй мировой войны, но и во всей истории авиации.

Родившийся в 1922 г. в семье немецкого доктора, Хартманн был, как почти все пилоты люфтваффе, еще очень молод, когда попал на Восточный фронт. В 1942 г. он, один из лучших новобранцев, начал службу в уже прославленной немецкой эскадрилье JG-52, где асом был почти каждый. Его первым командиром и другом стал В. Крупински, сбивший 197 самолетов. За мальчишескую внешность Хартманна в эскадрилье прозвали «буби», что по-немецки означает «мальчик», «мальчонка». И первое время мальчонка учился, перенимал опыт у своих старших товарищей. В первые несколько месяцев службы он сбил только 2 вражеских самолета. Лишь к марту 1943 г. он довел свой счет до 5, что считалось планкой для получения звания аса во время Первой мировой войны. Теперь, чтобы считаться асом, нужно было сбить 10. Но очень скоро счет стал идти на десятки, как раз тогда, когда немецкая авиация потеряла господство в воздухе под натиском советских ВВС. К концу лета 1943 г. на счету Хартманна было 90 сбитых самолетов противника. До конца войны за более 1400 боевых вылетов он вступил в боестолкновение 800 раз и сбил 348 советских и 4 американских самолета.

Сбивали и самого Хартманна. Хотя ему повезло не получить ни единого ранения, он 14 раз совершал вынужденную посадку, а однажды попал в советский плен. После того, как его истребитель Ме-109 был сбит, пришлось приземлиться за линией фронта, где его и настигли русские солдаты. Летчиков, как важных пленных, обычно хорошо охраняли и сразу связывали руки, но в этом случае советские бойцы проявили нерасторопность. Хартманн притворился контуженным и стонал «от боли» несколько часов. Когда его повезли в тыл, его не связали и в кузове грузовика с ним был только один конвоир. Когда в небе появился немецкий бомбардировщик, грузовик остановился, а конвоир замер в ожидании возможной бомбежки. Тогда Хартманн сбил его с ног и выскочил из кузова. Рядом было поле огромных подсолнухов, куда и нырнул пленный. Поле скрыло его от глаз и пуль открывших стрельбу конвоира и водителя. После ночевки на какой-то опушке утром Хартманн добрался до своих.

Сам Хартманн говорил: «Я старался не ввязываться в воздушные бои с русскими. Моей тактикой была внезапность. Подняться выше, если это возможно, зайти со стороны солнца… девяносто процентов моих атак были внезапными. Если я сбивал один самолет, я выходил из боя, делал перерыв и вновь наблюдал за ситуацией. Поиск противника зависел от того, где шла борьба на земле, и от визуального обнаружения целей. Наземные станции сообщали нам по радио о позиции противника, давая координаты по карте. Поэтому мы могли искать в нужном направлении и выбирать наилучшую высоту для атаки. Если я патрулировал, то предпочитал атаку на полной скорости со стороны солнца снизу, потому что вы можете заметить противника очень далеко на фоне покрытого облаками неба. Тот пилот, который увидит другого первым, уже наполовину одержал победу». Так, в основном нападая внезапно, из засады, Хартманн увеличивал свой рекордный счет. После трёхсотого сбитого самолета Хартманн получил высокую воинскую награду — бриллианты к Рыцарскому кресту с дубовыми листьями.

Помимо тактических, есть и другие причины столь высоких показателей немецких асов времен Второй мировой. Ведь не только Хартманн показывал такой результат. Например, летавшие с ним Г. Баркхорн и Г. Ралль сбили по 301 и 241 советскому самолету соответственно, что гораздо выше показателей лучших советских асов (великолепные летчики Иван Кожедуб и Александр Покрышкин сбили по 62 и 59 самолетов). Как пишет историк Исаев А. В., немецких пилотов не зря называли «самыми усталыми людьми войны». Так как германские ВВС испытывали сильнейший кадровый голод, их летчики совершали по 4−6 боевых вылетов в день во время крупных операций, эскадрильи редко обновляли парк самолетов, и в среднем лучшие немецкие асы совершили за время войны в 4−5 раз больше вылетов, чем советские, чем и объясняется разница в индивидуальных показателях. По качеству своей подготовки и мастерству советские асы немецким не уступали. Они также ставили на скорость, высоту и натиск на врага. Зато советская стратегия использования ВВС победила немецкую — количественное превосходство и обновление самолетов позволили сначала перехватить инициативу, а затем и «дожать» люфтваффе.

Советские асы после войны остались прославленными героями, немецкие стали военными преступниками. В мае 1945 г. Хартманн мог уйти и сдаться в плен англичанам, но решил остаться — за отступающей эскадрильей шли многочисленные беженцы. И он как один из командиров остался с ними до сдачи американцам в плен. По соглашению с СССР США передали его советской стороне, так как он воевал на Востоке.

Хартманн был осужден как военный преступник на 25 лет. Его и многих других пленных превратили в дешевую рабочую силу для работы в шахтах, на лесоповале и для других тяжелых работ. Так как обращение с пленными было не самым лучшим, Хартманн стал лидером сопротивления. Он сам отказывался работать, устраивал голодовки и призывал других саботировать работу и требовал прибытия международной комиссии для обследования лагерей и улучшения условий содержания. Ничего из этого, конечно, не вышло, и рекордсмену всей истории авиации пришлось смириться со своим положением. На его счастье, в 1955 г. ФРГ и СССР договорились об освобождении всех немецких пленных, и Хартманн смог вернуться домой. Он знал, что во время войны всем пленным приходилось выживать в ужасных условиях, и предложил путь, который, по его мнению, мог бы решить эту проблему: 1) воюющие стороны не должны держать пленных на своей территории, пленных следует передавать для содержания нейтральным странам, 2) эти нейтральные страны должны держать этих пленных до конца войны, 3) по окончании войны всех пленных следует стремиться вернуть домой как можно скорее.

Хартманн хотел, как и его отец, стать врачом (в обычной жизни он был совсем не так кровожаден, как в воздухе), но война и плен отняли то время, в которое он мог это сделать. И он поступил на службу в ВВС Западной Германии, где и прослужил 15 лет. В отставку был вынужден уйти за критику американских самолетов F-104, которые массово закупала Германия (считал их опасными и бесполезными). Он остался самым известным немецким летчиком до конца своих дней (умер в 1993 г.). И скорее всего, из-за резкого развития технологий в XXI веке и ухода в прошлое таких воздушных боев, как во время Второй мировой, рекорд Хартманна не будет побит никогда.

Источник